Погружённая в мечты, Стефания наконец добралась до замка. Ивар остался ждать её неподалёку, так, чтобы не видела стража. Пожелал ей удачи, повторил, насколько это важно и одарил улыбкой. Окрылённая ей, виконтесса смело подъехала к стражникам. Её узнали и пропустили. Как и рассказывал маркиз, позади неотступно следовал солдат.

Герцог Лагиш удивился незнакомой посетительнице, но согласился принять её.

Когда виконтесса вошла, он сидел в кресле с какой-то книгой в руках.

Обстановка комнаты напоминала дворцовую, если бы не узкие стрельчатые, забранные решёткой окна и стража у дверей, легко можно было бы поверить, что находишься в королевских покоях. На стенах - шпалеры на охотничьи сюжеты, резная дубовая мебель, бронзовые канделябры, украшенный изразцами камин.

Капитан гарнизона остановился в дверях и сделал Стефании знак войти.

Герцог поднял голову, с нескрываемым интересом окинув виконтессу взглядом с ног до головы. Она невольно застыла - показалось, будто перебором прошлись по каждой косточке. Потом, опомнившись, присела в реверансе.

Ивар, несомненно, был похож на отца: тот же подбородок, те же брови. Глаза другие - карие, как и у Стефании, умные, цепкие, властные, невольно внушающие уважение. Они безошибочно выдавали правителя. Волосы короче, нежели у сына, тёмно-русые, в лёгком беспорядке. В них ещё не поселилась седина.

Ни бородки, ни усов - только короткая щетина чуть темнее волос.

- Признаться, безмерно удивлён вас видеть, миледи, - Лагиш пометил нужный лист расшитой золотом закладкой и поднялся навстречу гостье. - К сожалению, не имею чести знать вас.

Стефания будто перестала дышать, прислушиваясь к вибрации этого голоса, замиравшей где-то внизу её живота. Его хотелось слушать и слушать. Опомнившись, смущённая виконтесса назвала себя и прошла к столу. Сделала ещё один реверанс и назвала выдуманную причину визита.

- Какой же интерес к моей персоне может испытывать столь важная особа?

Стефания удивлённо взглянула на него, и герцог пояснил:

- До меня тоже доходят слухи. Ваше семейство, кажется, в фаворе. Садитесь, миледи, в ногах правды нет.

Виконтесса чуть ли не сползла на галантно пододвинутое кресло: внезапно обмякли ноги. По телу прошла лёгкая дрожь, сердце дёрнулось и замерло на мгновенье. Губы стали такими сухими, что Стефания не выдержала и спросила воды.

Герцог повелительно покосился на начальника гарнизона - тот на минуту вышел, чтобы отдать приказания. Воспользовавшись ситуацией, с трудом преодолевая накативший морок, виконтесса поспешно и неуклюже вытащила письмо из тайника. И только потом поняла, что оголила чулок.

Краска мгновенно залила лицо.

И ведь он посмотрел на её ноги! Какой позор!

- Просили передать, Ваша светлость, - заплетающимся языком, пробормотала Стефания, протянув письмо.

Герцог понимающе кивнул и поспешил, за мгновенье до возвращения наблюдателя, убрать послание под рубашку.

Виконтесса едва не подавилась, сделав слишком большой, поспешный глоток. Пристальный взгляд Лагиша ещё больше смутил её.

- Может, бокал вина, миледи? - осторожно предложил он. - Вам нехорошо?

Стефания кивнула. Оцепенение накрыло её густой плотной волной, затуманив сознание, оставляя после себя тянущую пустоту. Память предательски подсказало, что это, заставив виконтессу ужаснуться собственным чувствам.

Извинившись и поблагодарив за заботу, она пробормотала, что действительно чувствует дурноту, присела в прощальном реверансе, покачнулась и лишилась чувств.

Стефания очнулась на постели в окружении множества незнакомых людей. Приглядевшись, поняла, что всё ещё в замке, комнате герцога.

Кто-то распустил ей корсет; в носу стоял резкий запах нюхательной соли.

- Не беспокойтесь, миледи, я лекарь, - улыбнулся сидевший рядом с ней на кровати мужчина и пощупал пульс. - Вы упали в обморок от духоты.

Виконтесса понимающе кивнула, заверила, что с ней всё в порядке.

Лекарь встал и задёрнул полог, чтобы Стефания могла привести себя в порядок. Она поспешила зашнуроваться, оправила юбки и неожиданно вспомнила о потайном кармане. Кончики пальцев вспотели от страха: вдруг заметили? Тогда виконтесса не оберётся неприятностей.

Поправила сбившийся чепец, Стефания встала и поспешила извиниться за доставленные неудобства.

- С вами точно всё хорошо, миледи? - заботливо поинтересовался герцог, протянув ей руку. - Вы бледны…

- Это всё тугой корсет, Ваша светлость, - улыбнулась виконтесса.

Всё ещё чувствуя лёгкую слабость, она оперлась о локоть Лагиша и присела в кресло.

- Я так и не сказала вам, зачем пришла…- нутряной жар обагрил щёки румянцем, стеснил грудь. Захотелось вновь ослабить корсет, обмахнуться чем-нибудь. - Я желала бы поблагодарить вас, Ваша светлость.

- За что же? - вопросительно поднял брови герцог, встав напротив неё.

- За сына. Вы воспитали благородного рыцаря, верного устоям веры и чести. Он спас меня от смертельной опасности.

- Рад слышать, что Ивар сумел быть вам полезен. Что-то ещё? Полагаю, ваш покровитель не одобрит общения с узником.

Стефания кивнула и, попрощавшись, ушла. За порогом ей сразу стало легче, хотя последствия обморока всё ещё давали о себе знать.

Ивар встретил её в соседнем квартале, поинтересовался, как всё прошло. Виконтесса подтвердила, что благополучно передала письмо, герцог пребывает в добром здравии, и попросила проводить во дворец.

- Когда мы снова увидимся? - поцеловав ей руку, с замиранием сердца спросил маркиз.

- Не знаю, - честно призналась Стефания. - Я обычно не одна, то с королевой, то с сестрой, то с Его высочеством. Но постарайся бывать при дворе…

- Чтобы украсть у других минутку вашего драгоценного времени, - закончил за неё Ивар.

- Я не настолько жестокосердна, милорд, - улыбнувшись, возразила виконтесса. - А теперь, прошу, поговорим о другом, иначе мне тяжело будет разыгрывать беспечность перед придворными.

- Как пожелаете, миледи, - он снова склонился над её рукой.

Поколебавшись, Стефания протянула Ивару платок - тот просиял и прижал подарок к груди.

К сожалению, планам виконтессы не удалось сбыться. Сначала не отпускали обязанности фаворитки: приходилось дневать и ночевать с наследником на первом длительном выезде двора. Маркиз Дартуа в число избранных не входил и остался в столице. Стефания же обживала покои в загородном дворце монаршей четы в живописном местечке в озёрном крае. К её услугам был скромный штат слуг и даже несколько юных придворных дам для разговоров.

Хлоя, безусловно, устроилась с большей помпезностью, собрав вокруг себя малый двор.

Королева смотрела на развлечения мужа и сына сквозь пальцы, благо обе фаворитки проявляли к ней должное почтение и не позволяли себе примерять корону. Её величество по-прежнему благоволила к сёстрам, прося то одну, то другую спеть или почитать. Заодно, и на глазах.

Наследник и король соревновались друг перед другом в щедрости, преподнося любовницам подарки. Стефания красовалась на танцах платьем с расшитым золотом лифом, Хлоя сверкала бриллиантами.

По ночам спальни обеих не пустовали, благо примыкали к покоям высочайших особ.

Жизнь текла между охотами, пикниками, танцами и представлениями, прославлявшими монарха, его несравненную богиню весны - Хлою, мудрость Её величества и красоту придворных дам. Стефания участвовала во всех постановках: наследнику нравилось любоваться на её тонкий стан в разнообразных одеждах. Похоже, он всерьёз увлёкся ей: вот уже пятый месяц не прельщался другими женщинами. Принц то и дело уединялся с виконтессой, не считаясь со временем суток, и возвращался неизменно довольным.

Стефания же гадала, сколько это ещё продлится. Сигмурт Сибелг уже не угрожал ей, похвалив за изворотливость, лично вручил пенсию за текущий год и написал расписку, в которой обязался исправно присылать деньги за последующие.

Отец и брат обласканы монаршей милостью, лэрд Эверин скоро получит титул, а Генрих уже разжился должностью.